От камня, пущенного завистливой рукой в тестовый Audi Q7, мне удалось увернуться лишь чудом. Так неласково встретили новинку рынка в Богом и властями забытых Кимрах...
Камнеметатель встретился мне аккурат у местного рынка, где я хотел прикупить свежайшего творожка и волжской рыбки. Попытка догнать поборника социальной справедливости успехом не увенчалась. Да хлипкого вида испитый мужичонка и убегать не собирался. Стоял, глумливо усмехаясь, в окружении десятка не менее маргинальных личностей и только и ждал, когда московский «богатей» ринется устраивать разборки.
Короче, остался я без свежатинки и в следующий раз в тверскую глубинку двинул уже на вполне демократичной Lada Kalina. Что характерно, на озлобленных супротив столичных нуворишей аборигенов совершенно не обиделся. Нищих, разоренных перестройкой и постперестроечным «строительством» провинциалов понять можно.
Это в Москве и Питере мы вполне равнодушно и даже как ко вполне правильному порядку вещей относимся к выставкам-продажам, где «средненьким» лотом-экспонатом выступает «бумер», инкрустированный сотнями тысяч почти драгоценных камней; к улицам Первопрестольной, по которым (если верить данным столичной ГИБДД) преспокойно рассекают двадцать Maybach 62, десять Maybach 57, четыре штуки Mercedes-Benz McLaren SLR, шесть Bugatti Veyron и аж 317 Porsche Carrera GT. (Что касается двух последних моделей, то доблестная ГАИ, как всегда, все перепутала — «вейронов» в России вообще нет, а «каррер джи ти» в принципе выпущено гораздо меньше. Но и шесть «простых» Bugatti, как, впрочем, и 317 «просто» Porsche, немало говорят об уровне жизни мегаполиса.)
А вот в ста километрах от любой из столиц радуются, если старенькая «четверка» ломается не слишком часто, и как беспрецедентный подарок судьбы расценивают возможность покупки новенькой «десятки».
И не стал бы я в очередной раз напоминать об уродливой конструкции постсоветской России, если бы не мотался круглый год в свое поместье в глухой тверской глубинке. С каждым новым вояжем сюда на более-менее приличной (тестовой, разумеется) машине всем естеством своим ощущаю, как сгущается вокруг меня воздух, когда с небрежностью хлопаю лакированной дверцей очередного суперкара (по местным меркам, разумеется) возле упомянутого уже рынка. Электрические разряды свинцовой ненависти бьют в грудь, завистливые взгляды проходящих мимо мрачных парней пугают. И каждый раз ждешь если не удара по темечку, то как минимум оставленную ржавым гвоздем на капоте паскудную надпись.
...А в свой последний визит в Кимры я заметил, что даже на годовалую Kalina кое-кто из «туземцев» смотрел с явно нескрываемым неодобрением. Процесс идет.