Илье Резниченко, несмотря на его колоссальный «бэкграунд», стабильное место в числе ведущих пилотов самой «российской» дисциплины автоспорта — кроссе, в этом году пришлось начинать свою спортивную жизнь фактически с чистого листа.
Лишившись места в НИЦИАМТовской команде, в которой он вырос, за которую выступал с первой своей гонки, двукратный чемпион России в самом престижном международном дивизионе (и второй раз — в этом году), бронзовый призер чемпионата Европы (2001 год), вице-чемпион Европы (2002 год), мастер спорта международного класса вернулся в российский чемпионат. Теперь он, как когда-то его отец Вячеслав Резниченко (основоположник и до недавнего времени главная движущая сила на Дмитровском полигоне — одного из главных оплотов российского кросса), начал строить новую команду под своим «крылом»:
— К сожалению, с этого года наша полигоновская команда приказала долго жить, и мне пришлось все начинать сначала: после почти десяти лет выступлений в Европе я вернулся в чемпионат России во главе новой, собственной команды. Передо мной стояла задача стать первым, и она выполнена!..
— А что же случилось со знаменитым СТК «НИЦИАМТ»?
— Мне трудно об этом говорить, ведь ее создал мой отец еще в 70-х годах, он был и основоположником, и первым гонщиком этой команды. Менялись поколения спортсменов, но команда продолжала расти и развиваться. А потом… на полигон пришло новое руководство, которое, по всей видимости, решило, что само может сделать все не хуже. То ли это зависть, то ли что-то еще… Посмотрим. В этом сезоне мы доказали, что, даже выезжая из «частного» гаража, вложив какую-то копейку, можно быть конкурентоспособным. И теперь я даже рад, что так получилось, ведь я стал свободным, вольным человеком, у меня своя команда. Этот год — становой период, тем не менее я точно знаю цель, у меня словно открылись глаза! Я вижу перспективы, мы планируем создать полнокровную боевую команду. У нас в активе два УАЗа, Ford Puma, две «восьмерки», а также хотим собрать одну «Оку» на будущий сезон, посадить в нее молодого спортсмена.
— А главная цель твоей команды — Россия или все-таки Европа?
— Я бы поставил вопрос по-другому. Цель команды — привлечь молодежь, чтобы передать тот колоссальный опыт, который мы накопили. Ведь пока в кроссе в основном выступает народ, который ездил 10, 15 и даже 20 лет назад! Молодежь появляется, но ее немного. Все-таки это финансы, а в наше время очень трудно найти спонсоров. А если вспомнить мою старую полигоновскую команду, то она существовала за закрытыми дверями, попасть туда было совсем непросто. Надо было работать на полигоне, платят там немного, а энтузиазм со временем иссякает. В итоге механики, получив опыт, уходили… А я хочу сделать так, чтобы люди работали и оставались.
— А какова цена кроссового «вопроса»? Думаю, этот вид соревнований дешевле, чем, например, «кольцо»?
— Абсолютно нет! Ведь кросс — это бездорожье. А бездорожье — это повышенная нагрузка на трансмиссию, на автомобиль, на мотор. Все быстро изнашивается и требует замены. Правда, моторы у нас не такие мощные, как в «кольце». В общем, если взять наш дивизион, цена одного такого полноприводного европейского «монстра» мощностью около 500 л.с. начинается от ста тысяч евро.
— А что представляет собой современный автокросс? На каких трассах, машинах он проводится?
— Автокросс, по большому счету, это езда по бездорожью. Правда, сейчас это сложно назвать настоящим бездорожьем, трассы стали более «рафинированные», похожие на европейские, тем не менее это по-прежнему контактная борьба, иногда в условиях плохой видимости. Это ж не асфальт — грязь летит прямо на лобовое стекло. Машина развивает до 160—180 км/ч, для грунта на замкнутой трассе примерно в полтора километра с поворотами, спусками и подъемами это очень много! У нас есть национальные классы — это «восьмерки», багги (специально изготовленные для кросса машины), «Ока» (детско-юношеский класс) и «Дивизион-1» — международный класс. Это полноприводные автомобили мощностью около 500 л.с. с секвентальными коробками, с хорошей подвеской, с хорошими динамическими и тормозными свойствами по управляемости и по пилотажу. На этих машинах можно выезжать за границу. Большая часть людей, едущих в нашем дивизионе, мастера спорта международного класса. Чемпионы России, чемпионы и призеры европейских чемпионатов. В нашем дивизионе — 10—12 сильных и подготовленных по европейскому уровню машин: Ford Focus, Renault, Peugeot, VW Polo и Golf, наши «десятки»…
— Из чего состоит кроссовый этап?
— Как правило, это два дня: суббота и воскресенье. В нашем «Д-1» проводятся три квалификации — по сумме очков люди попадают или в финал Б, или в финал А. Из финала Б две машины выходят в А, где за победу и очки в чемпионате соревнуются 10 машин. Одна гонка (в зависимости от длины дистанции) длится около 15 минут. Заезды разных классов чередуются, так что у нас есть время обслужить автомобиль для следующего заезда, а зрители не успевают заскучать.
— А насколько часты в кроссе экстремальные моменты, обгоны?
— Кросс — это прежде всего контактная борьба. Хотя, конечно, до определенного предела. Как минимум не допускается кроссинг — сознательный разворот, выбивание соперника с дистанции. Трасса обычно хорошо просматривается, и для профессиональных судей все очевидно.
— Как ты оцениваешь сегодняшний уровень российского кросса?
— Став в 1997 году чемпионом страны, я ездил на Европу и вернулся в наш чемпионат только в этом году. Ситуация здесь, конечно, непростая, потому что в РАФ поменялся контингент чиновников и сейчас больше внимания уделяется ралли и кольцевым гонкам. На самом деле, вернувшись, я… обалдел от российского кросса. По-моему, стало еще хуже, чем десять лет назад. Но спорт все равно потихонечку развивается. Конечно, не такими быстрыми темпами, как хотелось бы, очень медленно. В Европе, конечно, уровень организации другой. Там немножко получше, немножко почище, повеселее, наверное…
— Сложно ли складывался этот чемпионат?
— Борьба была плотной. В нашем «Д-1» к концу чемпионата, перед предпоследним этапом, на «золото» претендовали 3—4 гонщика. На последний этап я уже приехал в ранге чемпиона, правда, я этого не знал…
— Это как же так?
— Дело в том, что на первый этап в Казани на старт вышли девять автомобилей и предварительно были посчитаны половинчатые очки, но ведь российский чемпионат проходит по европейским требованиям, а там 50-процентное начисление очков отменили года три назад. И вот народ до последнего этапа не знал, то ли там полные очки, то ли половина… А я как раз первый этап выиграл — так что количество очков, которое то ли надо учитывать, то ли нет, получалось существенное… Моими основными соперниками в этом сезоне были Джалдан Минахметов на Peugeot 206, это бывшая машина Айрата Шаймиева, на которой тот выиграл чемпионат Европы. Сергей Марочкин из Нижнего Ломова на Ford Focus. Салават Фахрутдинов на Ford Focus очень хорошо ехал сезон, конечно, Борис Котелло, который традиционно едет на произведении российского автопрома, специально подготовленной «десятке».
— Влияет ли спорт на стиль повседневной езды?
— В повседневной езде становишься с автомобилем на «ты». А вот гонять по дорогам не надо, потому что на гонках адреналина за глаза хватает.
— А где труднее — на соревнованиях или в московских «пробках»?
— «Пробки» выматывают. Это кошмар. В Москве нужны коробка-автомат и кондиционер — и больше ничего. Ну телевизор, может быть. Гонки — это скорость, адреналин, а толчея в московских заторах ничего, кроме нежелания ехать, не вызывает.
— Ну, лично у тебя желание ездить, наверное, даже «пробки» не отобьют!
— Да, как говорится, я родился с бензином в крови, мой отец был автогонщиком — этим все сказано. И я с двухлетнего возраста, сидя у него на коленях, осваивал управление автомобилем. Перед армией проехал свою первую гонку — чемпионат Москвы. Да и в армию уходил в спортивную команду — СКА МВО. Через два года вернулся на полигон, пять лет отработал механиком, периодически мне давали выезжать на какие-то второстепенные гонки.
С этого начался профессиональный рост.
В то время у нас была мощная команда!
С 1990 года я стал самостоятельно выступать в чемпионате, накапливая мастерство и технические возможности. Скоро мы доросли до уровня чемпионата Европы, выступили там неплохо — ведь в то время только Борис Котелло мог конкурировать с европейцами, а спустя некоторое время после нашего выхода на Запад уже весь подиум был российским...
НАША СПРАВКА
Кроссовые гонки в нашей стране проводятся в Подмосковье, Рязани, Курске, Ульяновске, Тольятти, Казани… Если брать российские классы, Рязань, безусловно, Мекка российского автокросса, гонки проводятся больше сорока лет. Неплохая трасса в Ульяновске. Вообще традиционно для «Д-1» лучшими трассами считаются дмитровская и казанская. Но Казань, по всей вероятности, будет перепрофилироваться под ралли-кросс. Дмитров, увы, в этом году потерял чемпионат Европы, поскольку новая власть на полигоне в этом году провела гонку настолько бездарно, что FIA решила Дмитрову отказать. А ведь этап чемпионата Европы проходил на этой трассе без малого 10 лет — с 1997 года. Когда отец Ильи Резниченко был директором, все развивалось, а новому управлению спорт, похоже, не интересен! Жаль, ведь кросс — это то, в чем мы сильны, в том числе и на международной арене (в отличие от ралли или «кольца»).