Неизбалованные люди, особенно из нищих сельских районов, внезапно получили доступ к товарам, про которые смотрели по редким телевизорам и даже не посягали трогать руками. Правительство Китая, зная, что народ на селе вот-вот потянется к набедренным повязкам, организовал приемлемые цены и государственные программы поддержки. И люди внезапно для себя прилично оделись, взяли в руки оргтехнику и даже послушали лекцию о пользе холодильника в домашнем хозяйстве. А в особо респектабельных колхозах, где в год удается заработать больше $10, случилась массовая покупка автомобилей. Пахать на буйволах и ездить в гости на тракторе народ не перестал, но по одной машине на деревню все же осилил. А поскольку кризис уже трехлетний, то за это время в стране произошло массовое изменение сознания. Китайцы внезапно поняли, что могут жить по-человечески. Расплата наступила внезапно. Оказалось, что как только китайский труженик переходит из голодного состояния в сытое, он тут же отворачивается от родных брендов и тянется к иностранному продукту. Полный желудок лишает патриотизма. Любить Родину хорошо получается, когда нечего есть и по мере насыщения страсть гаснет, здравый смысл возникает.
Допущенный к мониторингу пристрастий в Китае, американский «J.D. Power» провел исследование и подтвердил, что 32% покупателей страны обнаглели настолько, что собираются купить машину европейского бренда, еще 27% не мене наглых китайцев тянут руки к японским автомобилям и лишь 20% честные патриотичные труженики — они не наглеют, ведут себя скромно, грезят машиной родного автопрома. Пару лет тому назад, когда «J.D. Power» только начинал изучать местное население, китайцы хотели европейскую машину на 7% меньше. То есть болезнь случилась как раз в начале кризиса и не утихла, добавив иномаркам весомость, сократив перспективу родным, выстраданным в тяжком копировании, воровстве и постижении брендам.
Как известно, основа экономики Китая – нищий труд одних на благо других. Поэтому давать колхозникам разъедаться недопустимо. Если они всерьез почувствуют себя людьми, захотят денег наравне с остальными отраслями, страна рухнет. Следовательно, с крестьянами, да и просто рабочими, надо что-то делать, ставить их на место и побыстрей отбивать тягу к приличной жизни. Но, с другой стороны, если китайцы не будут наращивать потребление производимого внутри страны продукта, экономке придет сопоставимый конец, только более масштабный. А иностранцев трогать нельзя. Поэтому принудительно посадить всех за руль китайских машин не получится.
На вполне логичный вопрос «Что делать?» китайцы отвечают совершенно неожиданно: Через три года у нас будет новый генсек, вот пусть он и думает.