Так случилось и с ижевским «Москвичом-412» 1972 года выпуска. В начале 2000-х его владелец отогнал его на садовый участок учить внука вождению и ездить по локальным делам. В первое же лето подростки всадили машину в столб, поймав маятниковый занос на гравийной дороге. А затем машина превратилась в курилку и мини-бар.
Какое-то время в ней собиралась молодежь потусить, а затем о «старичке» и вовсе забыли. «Москвич» оставили доживать в протекающем гараже с открытыми окнами, пачками сигарет на полу и бутылкой на сиденье. Казалось, «Барсик» (так прозвали модель в народе) ждет своего часа под прессом, как только кто-нибудь в семье вспомнит о нем.
Однако свои коррективы в столь печальную для каждого ТС историю внес COVID-19. Автомобилем, более 20 лет простоявшим без движения, заинтересовался тот самый внук, измученный карантином и внезапным избытком свободного времени.
От скуки он решил попробовать завести машину, которая к тому времени вросла в песок гаража по самое дно, лишилась всех «пластиковых» компонентах отделки салона, изготовленных по советским технологиям из костной муки и казеинового клея. Годы и влага корежат этот материал словно от перегрева, а потом он рассыпается на белые иголки.
Когда авто выкатили на дневной свет, от него веяло могильным холодом и пахло сыростью. Даже показалось, что «Барсик» смотрит на своих реаниматоров исподлобья и с явной обидой. Следы увядания были на всем: на кузове, на элементах заплесневелого салона, на еще родной резине.
Стало ясно, что нужно исправлять ошибки молодости и хотя бы вернуть машину в состояние дачного автомобиля. Все-таки дедушкин автомобиль, некогда возивший всю семью, включая внука, который и довел «четыреста двенадцатый» до такого состояния.
Пару дней ушло на подготовку к первому после 22 лет застоя пуску: промыта топливная система, перебраны карбюратор и трамблер, очищены свечи. Момент был очень волнительным. Но... мотор схватился и вышел на холостые, словно его заглушили только вчера вечером. Удивительно, но не было ни посторонних шумов, ни вибраций. Похоже, пробег в чуть больше 70 000 не успел износить двигатель.
Безрассудство, но первый выезд по дачному поселку состоялся на тех узлах и агрегатах, что все эти десятилетия не видели человеческого участия. Да, тормоза не работали, «коробка» издавала жуткие звуки, а радиатор пометил хорошей струей весь непродолжительный маршрут.
Начался этап восстановления. Не реставрации, а глубокого ремонта. При этом вставший на путь исправления молодой хозяин решил все, что поддавалось восстановлению и починке — чинить и ставить на место. Особенно в салоне. Конечно, есть вещи, необсуждаемо требующие замены. Например, подвеска или сильно поврежденные элементы кузова. Все-таки транспортное средство вошло боком в столб.
Поиск запчастей — то еще приключение. Никаких VIN-кодов в СССР не было, а запчасти конструктивно менялись год от года: запросто появлялись другие размеры, формы, крепления (ну совсем как на современных «китайцах). Идешь покупать запчасть с точным названием, например, «Рабочий цилиндр Москвич-412», а он не подходит. И таких историй было множество, вплоть до кузовных элементов.
Главной ошибкой стала попытка установить новодельные запчасти. Даже если они подходили по конструкции, качество оказывалось отвратительным. Поэтому приходилось искать заводских еще «несунов», распродающих свои запасы. Телефонная книга пополнялась контактами, типа «Николай — рессоры», «Виктор — кузовня» или «Александр — мосты».
После постановки на ход, какое-то время наш герой ездил в кузове, отражающим его судьбу: вмятая бочина, дыры в крыльях, потертая краска, да и выхлоп еще заводской — секущий на стыках. А в салоне ржавое торпедо, спидометр на хомутах да голые двери. Настоящий хот-род, этакий «плохой парень».
Следующим и, наверное, самым дорогим этапом стали кузовные работы (около 300 000 рублей при том, их выполняли в дружественных СТО по божеским ценам). Ведь нельзя просто так покрасить машину. Вернее, можно, но это перекупские методы. Здесь же делалось для себя. Так что в первую очередь заменили все битое. Вытянули геометрию, заварили дыры. По мнению кузовных дел мастеров, если несущий элемент подается ремонту, лучше его сделать и оставить, чем вырезать и вваривать. Ровнее точно не будет.
Ну и наконец — салон! Тот самый «пластик» удалось найти оригинальный с машины из южного региона. Для сравнения — новодельный в Москве стоит порядка 18 000 руб., а оригинальный комплект декоративных элементов в Москве обойдется в 35 000. В провинции же удалось урвать целиком с торпедо и навесным всего за 15 000 «деревянных.
Затем последовала деликатная ручная чистка потолка, сидений, дверных карт — все это сохранилось, просто было сильно загрязнено. И вот уже переродившийся «Москвич-412» (общая сумма затрат — чуть больше 600 000 руб., растянутых на пару лет) в родном цвете, практически весь на родных узлах и без «колхоза» притягивает к себе внимание и даже восхищение соседей по потоку.
