Лидер популярнейшей в СССР ВИА «Лейся, песня» признается, что в автомобиле его привлекает прежде всего мощность двигателя и просторность салона. При этом для него архиважно, чтобы личный транспорт всегда стоял под окнами во дворе.
Он терпеть не может гаражи, до которых еще нужно топать. Поэтому нередко и бедствует.
— Александр, слышала, что все самое страшное с машиной у вас происходит не на шоссе, а именно возле дома, это так?
— Все правда. Я уже много лет за рулем, но в дорожные аварии не попадал ни разу. Исключительно в родном дворе мою машину нещадно били, царапали и колотили. Так, однажды ночью позвонили соседи по домофону и сказали, чтобы я вышел, посмотрел, что произошло с автомобилем.
У моего Mercedes была разбита левая фара и сильно помято крыло. Кто-то постарался. Я уж не говорю про классический значок впереди, называемый в народе «прицелом», его я обновляю не реже пяти раз в месяц. Ребята постоянно его сворачивают. Но я пацанов понимаю — на их месте, быть может, тоже мимо бы не прошел.
— Но вы не собираетесь изменить своей привычке и завести гараж или, в конце концов, перестать прикручивать новый значок?
— Ни в коем случае. Значок обязательно должен быть, а идти куда-то до гаража мне просто лень.
— Что у вас за Mercedes?
— 124-й, черный. Пять лет уже на нем езжу, можно сказать, задержался. Обычно я уже года через два меняю транспорт. Но к этому своему «мальчику» как-то привязался.
— Вы одушевляете свои автомобили?
— Не то чтобы… Машина для меня прежде всего вещь функциональная, средство передвижения, но я ее чувствую, привыкаю к ней.
— Вы не капризный водитель, не предъявляете к машине больших претензий?
— Нет, всю жизнь ездил на подержанных иномарках и особенно не беспокоился, даже где-то радовался, что не нужно за них трястись. Правда, они все были в хорошем техническом состоянии. В принципе, для меня главное, чтобы был кондиционер, стеклоподъемник и мощный двигатель. Вот у меня, например, шестицилиндровый, который вполне устраивает.
— А на каких марках ездили в прошлом?
— Сначала, как только получил «права», на «Москвиче» соседа, потом на собственной салатовой «Волге» ГАЗ-2410, которая была очень похожа на такси, только без «шашечек». Позже в Союзе появилась «Таврия», и я сразу ее купил. Но потом сменил сначала на «восьмерку», а затем на «девятку». Затем уже пересел на иномарки и убедил многих своих друзей забыть про отечественный автопром. Сначала гонял на красной Mazda 626 с двухлитровым двигателем, потом взял желтый второй VW GoIf, затем поменял его на синий Mercedes 190-й, а позже на нынешний Mercedes.
— А если все же помечтать: будь у вас неограниченные финансовые возможности, что бы выбрали?
— Буквально на днях в новостях прошел сюжет о распродаже имущества застрелившегося на Украине чиновника, так вот от его Maybaсh с пробегом всего 4 тысячи километров — за сто с небольшим тысяч долларов отдают — я бы не отказался.
— Каков характер вашей езды?
— Спортивный, но не грубый. Я предпочитаю ездить быстро, но при этом никому не мешать и не выпендриваться.
— Вы законопослушный водитель?
— Не всегда. Иной раз и на «красный» могу проехать…
— Значит, с гаишниками отношения не складываются?
— Почему же? С пожилыми всегда можно договориться. Некоторые меня узнают, и я им дарю диски и кассеты с нашими песнями. Вот с молодыми, которые пытаются самоутверждаться, гораздо сложнее.
— Вы до сих пор получаете удовольствие от вождения?
— Конечно. Стоит только сесть в машину, как чувствую, что я дома. Даже стоя в «пробках», не раздражаюсь.
— Кто обучал вас шоферским навыкам?
— Я с детства в водительской среде, у меня же отец, Анатолий Иванович, был испытателем НАМИ в течение, наверное, лет двадцати пяти. Он испытывал все отечественные марки, немецкие машины гонял по Каракумам, а я при всем этом присутствовал и наблюдал. Поэтому уже где-то в семилетнем возрасте впервые сел за руль. А потом, потихоньку от отца, доставал у него ключи и опробовал те же модели, что и он, самостоятельно. Причем ни одну не разбил. С тех самых пор у меня, кстати, осталась симпатия к японским машинам. Помню, лет тридцать назад мы с отцом разогнались до ста восьмидесяти на испытуемой им Mazda 323 на обычной трассе. Стражи порядка нас, естественно, тормознули, но только лишь затем, чтобы спросить, что это за машина, тогда ведь подобные иномарки были редкостью. А в подростковом возрасте я не менее страстно увлекся мотоциклами. Поспособствовал этому дедушка: он с войны притащил два немецких мотоцикла 1928 года выпуска, еще со свастикой и даже со специальными креплениями для пулемета. Один мы продали, а второй оставили себе, и я его осваивал. А позже, лет в тринадцать, сел на трехскоростной «Ковровец» 1958 года выпуска, который впоследствии был назван «Восходом». Так что к моменту получения «прав» я был почти что профессионалом водительского искусства.