Собственный Его Императорского Величества гараж — такое автомобильное учреждение появилось в марте 1907-го. С тех пор первые лица страны ездят на специально предназначенных, тщательно отобранных, а то и вовсе специально изготовленных автомобилях. На каких и как?
Об этом рассказывают документы, хранящиеся в фондах Госархива РФ.
Уцаря Николая II «роман» с автомобилем возник далеко не сразу. Поначалу пользоваться «керосинками» и паровиками царь не решался: уж больно ненадежны были первые самоходные агрегаты!
Зато некоторые из придворных оказались куда более прогрессивно настроенными. Благодаря именно этим господам Его Величество приобщился к автомобильным поездкам. Вот что писал в своих воспоминаниях начальник канцелярии Министерства Императорского двора А. Мосолов:
«Первые автомобили появились в Петербурге в 1901 или 1902 году. Одна из этих машин была куплена графом Фредериксом (министр Императорского двора на 64-м году жизни всерьез увлекся вождением. — Авт.), другая — великим князем Дмитрием Константиновичем… Автомобили были еще плохо разработаны и часто останавливались без всякой видимой причины.
Раз граф попросил у царя разрешения взять свой автомобиль в Спалу, на охоту. Но при первом же выезде нам пришлось вылезти из экипажа и толкать его в сторону, так как автомобиль загородил проезд самому царю. На следующий год один из офицеров Конного полка привез в Ялту свой автомобиль, но государь заявил бесповоротно: «Пока я живу в Ливадии, автомобили не должны появляться в Крыму!»
Первым личным водителем императора стал его младший брат — великий князь Михаил Александрович, тоже заказавший себе за границей «мотор». Судя по записям в дневнике Николая II, летом 1904 года царь неоднократно катался на машине с братом, эти «рейды» прошли вполне благополучно. Еще более приятное впечатление у монарха осталось от поездок с флигель-адъютантом князем Владимиром Орловым на его роскошном Delaunnay-Belleville.
Известна дата первого такого «автопроменада». Орлов прикатил на своем «французе» в Царское Село 9 июня 1905 года и уговорил царя проехаться с ним до Гатчины и обратно. Возвратился Николай Александрович в совершеннейшем восторге и тут же стал предлагать императрице тоже совершить автопрогулку «хотя бы вокруг парка», чтобы насладиться скоростью и плавным ходом машины. Александре Федоровне поездка на «безлошадном экипаже» тоже понравилась, и такие «моторные экскурсии» стали отныне регулярными, о чем не преминул вспомнить Мосолов в своих записках:
«Орлов предоставил свой автомобиль в распоряжение государя; поездки стали совершаться почти каждый день… Орлов не покидал шоферского места. Опасаясь нападения на автомобиль или каких-нибудь других непредвиденных обстоятельств, он не позволял своему шоферу занять его место».
Как-то осенью 1905 года Фредерикс спросил у Николая, не желает ли тот купить себе собственный автомобиль. На что царь ответил: «Конечно, конечно… Закажите две или три машины. Поручите это дело Орлову. Он разбирается в автомобилях лучше всякого профессионала».
Первые «царские» машины прибыли в начале 1906-го. Орлов выбрал для поездок императора по Петербургу фаэтон представительского класса Delaunnay-Belleville, а для дальних поездок со свитой — 4 быстроходных авто фирмы «Mercedes». В считаные месяцы количество машин у русского монарха еще выросло. К концу 1910 года царскую семью обслуживало уже 22 автомобиля. Для содержания императорского автопарка рядом с Александровским дворцом (здесь находилась постоянная резиденция Николая II) построили специальное гаражное помещение: несколько автомобильных боксов, мастерские и жилье для водителей.
Русский царь так полюбил ездить именно на «бензиновых», а не на «лошадиных» экипажах, что даже отдал распоряжение брать автомобили с собой в дальние поездки. Для этого пришлось в спешном порядке переоборудовать обычный плацкартный вагон под вагон-гараж. С одного торца в нем сделали ворота, внутри сломали все перегородки, оставив лишь два последних купе, которые предназначались для шоферов и механиков.
С подачи князя Орлова главными императорскими автомобилями на протяжении нескольких лет оставались роскошные Delaunnay-Belleville, которые производила фирма в пригороде Парижа. Эти машины получили у автомобилистов почетное звание «французских Rolls-Royce», впрочем, шутники иногда называли их «бензиновыми паровозами», намекая на то, что предприятие, прежде чем наладить выпуск бензиномоторов, занималось изготовлением железнодорожных локомотивов. Словно желая подтвердить это, конструкторы традиционно снабжали модели Belleville капотами цилиндрической формы — словно срисованными с паровозных котлов. Машины славились очень плавным ходом, внушительным видом и уникальной долговечностью (некоторые благополучно «наматывали» без капремонта по 300 000 километров).
К началу Первой мировой войны российский император имел самый большой личный гараж среди всех монархов Европы — в нем насчитывалось 46 авто самых лучших марок. В их числе: 7 любимых царских «Бельвилей» разных моделей и лет выпуска, пара быстроходных (разгонялись до 120 км/ч) Rolls-Royce 40/50 HP, огромный лимузин Peugeot 148… Личным водителем государя на долгие годы стал классный шофер и талантливый конструктор Адольф Кегресс, приглашенный князем Орловым из Франции.
Специально для разъездов царицы Александры Федоровны закупили внушительных размеров ландо-лимузин Renault-40CV со сдвоенными, как у грузовика, задними скатами. Впрочем, позднее государыня пожелала сменить марку своего авто — ей больше приглянулся в гараже супруга уже упомянутый Peugeot 148. А вот для вдовствующей императрицы Марии Федоровны в 1913 году были приобретены французский Brasier и английский Vauxhall.
По свидетельствам современников, Николай II предпочитал ездить в открытых машинах. Хотя охрана настойчиво просила его пересесть в закрытые лимузины, Его Величество отвечал, что царь, проезжая по улицам, должен быть виден народу.
Царские поездки нередко сопровождались ДТП: непривычные к автомобилям лошади, коровы при появлении «моторов» впадали в панику, опрокидывали повозки и сами оказывались под колесами. Николай Александрович порой лично обращался к «потерпевшим» мужичкам, чтобы компенсировать им стоимость потерь, или отдавал распоряжение своим сопровождающим срочно отправить пострадавшего в ближайшую больницу.
Среди других членов царской семьи автомобили тоже пользовались большой популярностью. Среди великих князей появились даже фанаты «мотора». Один из них — младший брат царя Михаил Александрович.
Из воспоминаний великой княгини Ольги Александровны:
«У бедняги Михаила была злосчастная привычка засыпать за рулем. В тот вечер он ехал очень быстро: мы боялись опоздать. Неожиданно он клюнул носом, автомобиль свернул с дороги и перевернулся. Нас обоих выбросило из салона, и мы каким-то чудом остались целы и невредимы. Автомобиль даже не пострадал. Мы просто выкатили его на дорогу и поехали дальше».
В 1917-м все автомобильное богатство Николая II перешло в распоряжение новых правителей страны. Вместо Императорского гаража появилась сперва Автомобильная база Временного правительства и Государственной думы, а после октябрьского переворота — Военно-автомобильная база Совнаркома.
Для «главных большевиков» автомобиль был, конечно, не роскошью. В ГАРФ нашли документы, из которых можно узнать, например, о распределении машин между «вождями» в сентябре 1918 года. Под первым номером в перечне — Rolls-Royce, обслуживавший Троцкого. А Ленин оказался в списке лишь одиннадцатым, получив зато в свое распоряжение две машины: Turcat-Mery и Delaunnay Belleville. По-видимому, кремлевские чиновники «обделили» тогда товарища Сталина, иначе как объяснить его «криминальный поступок», о котором сообщает в докладной записке управделами СНК Н. Горбунов:
«22 сентября 1918 г. Довожу до сведения, что машина системы «Хост», принадлежащая Управлению делами Совнаркома и находившаяся у меня во временном пользовании, похищена тов. Сталиным и увезена им в Царицын».
Впрочем, уже полгода спустя «в верхах» случилось перераспределение годных к использованию машин со спецавтобазы. Смотрим список:
1) «Бельвиль» лимузин — тов. Ленину;
2) «Роллс-Ройс» — тов. Ленину;
3) «Роллс-Ройс» — тов. Троцкому;
4) «Руссо-Балт» — тов. Луначарскому;
5) «Воксхол» лимузин — тов. Сталину.
В нищей послереволюционной России каждый автомобиль представительского класса был на счету. И судьбой их занимались на самом «верху», принимая одно «автомобильное» постановление за другим. Любопытно, что названия марок иностранных лимузинов при этом безбожно коверкались.
Начало положил сам вождь мирового пролетариата:
«Настоящим доверяю получить т. Гилю открытую шестиместную машину системы «Рой-Ройес» из гаража Реввоенсовета.
Председатель Совнаркома (подпись). 20 апреля 1921 г.».
Как только не называли знаменитое на весь мир творение английской автомобильной фирмы!
«Шифровка. Строго секретно! Из Сочи отправлена в 17.05 19 ноября 1933 г. Поступила из ЦК ВКП (б) на расшифрование в 23.00.
Москва, ЦК ВКП (б), тов. Кагановичу.
Предлагаем утвердить следующие предложения:
1) принять предложение т. Ворошилова о концентрации всех легковых автомобилей «Рольс-Рольс» в Особом гараже и о возврате «Рольсов» товарищами, имеющими эти машины в личном пользовании;
2) считать, что впредь машины «Рольс-Рольс» не следует импортировать;
3) купить за границей 4 крытых шестиместных машины «Кадельяк» и 8 штук открытых шестиместных «Паккардов» с полным комплектом запасных частей;
4) отпустить на расходы по пункту 3 сто тысяч рублей в инвалюте.
Сталин, Ворошилов».
Еще один любопытный документ подписан Сталиным, Ворошиловым, Берией, Молотовым и Кагановичем:
«20 декабря 1939 г. О товарище Микояне. 1) Воспретить тов. Микояну езду на автомобиле со скоростью 100—150 км/час. (Эти цифры зачеркнуты, и красным карандашом Сталина внесена правка: 80—100 км/час. — Авт.) 2) Обязать тов. Микояна не требовать от своего шофера больше скорости, чем 50—60 км/час. 3) Тов. Власику проследить за исполнением».
Оказывается, даже в самые «строгие» годы случались с машинами первых лиц всякие неприятности в пути. Об одной из них свидетельствует хранящийся в архиве документ — рапорт начальника Отдела охраны ГУГБ НКВД СССР генерала Н. Власика своему шефу Л. Берии:
«Доношу, что 29 октября с. г. (1939-го. — Авт.) при следовании из Кремля в Большой театр автомашина «Паккард», в которой находились тт. Сталин, Молотов и Микоян, на углу Исторического проезда и площади Революции внезапно остановилась. Тт. Сталин, Молотов и Микоян вышли из машины и направились пешком в Большой театр.
По заключению технической комиссии, автомашина остановилась якобы из-за случайного выключения рубильника общей сети ногой пассажира, сидевшего рядом с шофером, или же от резкого торможения при невыжатом сцеплении… Считаю необходимым машину поставить на ремонт с полным разбором мотора».
И опять — распределение и перераспределение престижных автомобилей из государственного гаража. В документах указаны не только сами вожди, но и их ближайшие родственники.
«Главное управление охраны Министерства госбезопасности СССР. Строго секретно.
Закрепить за членами политбюро и кандидатами в члены политбюро, секретарями ЦК ВКП (б) и членами их семей следующие автомашины Гаража особого назначения Главного управления охраны МГБ СССР:
Сталин — бронир. «Паккард» (2 шт.), «Татра» (эта строка вписана от руки позднее. — Авт.);
Молотов — бронир. «Паккард», «Крейслер», ЗиС-110;
Берия — бронир. «Паккард», «Мерседес», ЗиС-110;
…семья тов. Сталина — «Паккард», «Кадиллак», «Татра» (эта строчка зачеркнута кем-то, рядом красуется надпись: «Исключить!» — Авт.);
…за семьей тов. Дзержинского — «Победа»;
за семьей тов. Калинина — «Бьюик»;
за семьей тов. Орджоникидзе — «Форд-8».
Подпись: А.Н. Косыгин. 16 декабря 1947 г.».
Даже родственников давно умерших своих соратников по руководству страной наши вожди не забывали снабдить «персональными колесами»!
КСТАТИ
Первым «царским авто» стал купленный в 1906 году В. Орловым семиместный фаэтон Delaunnay-Belleville 60CV с цепным приводом на задние колеса от 60-сильного двигателя.
Через пару лет все тот же князь Орлов заказал для Императорского гаража еще несколько Belleville. Он сумел даже договориться с руководством французской фирмы о создании специальной модели для русского самодержца. Такой автомобиль был выпущен в 1909 году и получил обозначение Delaunnay-Belleville 70 SMT. Последние три буквы расшифровывались как Sa Majeste le Tsar — Его Величество Царь. Огромная машина с кузовом ландо и колесами диаметром около метра весила почти 4 тонны. Салон отделан лакированной кожей, на дверцах — гербы. «Царя» снабдили 12-литровым двигателем мощностью в 70 «лошадей» и мощной пневматической системой, имеющей два компрессора, закачивающих сжатый воздух в пару больших баллонов. Переключая специальные вентили и рычаги, от этих емкостей можно было накачивать шины, задействовать пневмодомкрат, включать воздушный свисток, а главное — запускать двигатель без обычной в то время рукоятки за счет проворота коленчатого вала сжатым воздухом. В экстремальной ситуации, если мотор «скисал», машина все-таки могла проехать несколько сотен метров: запас сжатого воздуха использовался для вращения коленвала на малых оборотах.
Еще год спустя появилась модернизированная версия «царского» автомобиля — на сей раз для Николая сделали уже лимузин. Подобные же суперавтомобили фирма изготовила еще нескольким «первым лицам» — президенту Франции, королям Испании и Греции.
Именно Временное правительство стало пионером в деле «выбивания» персональных казенных автомобилей для обслуживания ближайших родственников руководителей государства.
«В Петроградскую автомобильную команду. Заявление.
По распоряжению Верховного главнокомандующего и министра-председателя Александра Федоровича Керенского прошу Петроградскую автомобильную команду отпустить в распоряжение супруги Верховного главнокомандующего Ольги Львовны Керенской… один закрытый автомобиль.
Начальник канцелярии министра-председателя (подпись)».