Ведь официально объявлена повсеместная стабильность, которая грянула ровно восемь лет тому назад и с тех пор незыблемо стоит на страже экономики. Но машины все дорожают…
При этом единственное, что изменилось (да и то в плюс) — это цена за один пресловутый и мало кому понятный баррель, причем не у нас в стране, а где-то там у них.
А доллар так вообще подешевел, и уже хотя бы поэтому иномарки из долларовой зоны были просто обязаны подешеветь. Но, увы, они все (вне зависимости от места рождения) упрямо дорожают.
А ведь еще десять лет назад машины стоили ровно столько, сколько стоили. Чтобы освежить в памяти те времена, лучше всего вспомнить цену долгожителя международного рынка — французского автомобиля Peugeot 206. Этой машине уже десять лет, но она прежняя. На сегодня самый маленький по объему мотор у Peugeot 206 — 1,4 литра (75 л.с.). И вот самая дешевая Peugeot 206 с этим мотором продается за $14 700 (354 000 руб.). А сколько лет семь тому назад стоила точно такая же? Мало кто помнит, но ее цена составляла $10 100. Что изменилось за эти годы, кроме кросс-курса? Да, в то время он составлял 0,8, а сейчас 1,52. Вроде бы получается объективное подорожание. Но кросс-курс — явление всемирное, и в этом случае в картину неизбежности не вписывается сегодняшняя цена Peugeot 206 в максимальной комплектации с мотором 1,6 л и АКП в Эмиратах. Там этот автомобиль никак не может одолеть ценовой рубеж в $5000. А у нас он продается за $20 500.
И на сегодня народ уже приучили к мысли, что это нормально. Невзрачная Toyota Auris, если не брать в расчет ее «позолоченное» имя, не бывает дешевле $20 000. А мелкий Yaris, одноклассник Peugeot 206, стартует с отметки в $18 900. Откуда такая чудовищная цена? Но дело не в «Toyota», во всяком случае, не только в ней. Это ведь общая тенденция к удорожанию. Цены растут на все. Почему?
Во-первых, потому, что на автомобильный рынок пришла цивилизация. Если раньше дистрибьютор (а то и дилер) сам доставлял машины к себе на склад и сам растаможивал, то теперь этим занимаются представительства. Но у дилера всегда были свои ходы, свой кусочек государственной границы и свои приятные цены на все эти услуги. Поэтому машина была заведомо дешевле. А с тех пор, как крупные и всегда чрезвычайно осмотрительные представительства сами стали заниматься поставками на общий склад своих автомобилей сразу для всей дилерской сети и традиционно наладили все эти процессы, что называется, вбелую, одни только официальные пошлины и налоги неизбежно повлияли на повышение цен.
Во-вторых, свою роль сыграла жадность. Если берут и за такие деньги, тогда зачем стесняться? Когда «Renault» осторожно начинала в Москве сборку Logan, то обещала удивить страну невиданно низкой ценой. Но когда появились первые товарные экземпляры, стало ясно, что народ готов переплачивать даже за Logan. И мысль порадовать публику отпала. А поскольку люди не угомонились и налегли на Logan всерьез, то и цена на него стала расти. Ведь и так берут.
В-третьих, продажа новых автомобилей стала не самым выгодным бизнесом. Дело в том, что норма прибыли спущена сверху и рассчитана на годы вперед. И любой дилер заранее знает, сколько именно получит за труды. При этом цифры выглядят удручающе. Максимальная прибыль большинства дилеров массового сегмента «плещется» на отметке в 8%. То есть дилер «Ford», «Peugeot», «Citroёn», «Mazda» заработает на продаже не больше этих 8%. А может, и меньше, поскольку маржа у всех формируется по-разному и обычно имеет фиксированную часть около 4% и дополнительную в аналогичные 4%, получить которые не всегда просто.
В премиум-сегменте прибыль чуть выше. У «Mercedes» и BMW по 13%, у «Audi» — 14%, у «Land Rover» — 12%, а самая прибыльная марка — «Volvo». Продавая автомобили этого бренда, дилер может получить 15%. А иногда и все 18%. И совсем удручающая картина у корейцев. Продажа SsangYong идет за 6% маржи, а Hyundai — за 7%. И если норма прибыли жестко фиксирована в привязке к цене, значит, цена будет неизбежно расти. Попутно возникает вопрос: как же тогда выкручиваются все эти официальные дилеры, на чем зарабатывают? На сервисе, запчастях и дополнительном оборудовании.
Но в любом случае рост цен не остановится, и с каждым годом, с каждым рестайлингом и тем более с каждой новой моделью стоимость автомобилей будет все выше. Ведь ни норма прибыли, ни общечеловеческая жадность не станут меньше. Есть шанс, что чуть полегчает года через два-три, когда начнется затоваривание рынка, когда кризис банков станет еще более наглядным и в кредитах начнут отказывать не каждому шестому, а каждому третьему. Тогда есть шанс, что в слабой форме повторится сценарий 1998 года и через некоторое время автомобили в своей цене приблизятся к здравому смыслу. За исключением наших брендов. Ведь в их ценообразовании определяющую роль играет исключительно жадность, а не экономика.
&
В 1998 году отечественные машины на короткое, правда, время обрели истинную цену. В кои-то веки их суть совпала со стоимостью. И стоили в то время наши «Жигули» и «Самары» $2000 (плюс-минус несколько сотен).
Самая совершенная машина отечества ВАЗ-2110 никак не могла преодолеть ценовой рубеж в $3500. Кстати, и бензин тогда стоил под три рубля. А курс доллара был и вовсе неприлично одинаковым с нынешним курсом. Почему сегодня те же самые машины стоят на $8000–10 000 дороже?
КСТАТИ СКАЗАТЬ...
Объявляя об очередном повышении цен, иностранные компании не всегда объясняют причины. Но чаще всего ссылаются на колебание курсов валют и рост затрат. Мол, пока снижается курс доллара по отношению к рублю и евро, все производители, заявляющие цены в американской валюте, будут вынуждены корректировать их во избежание убытков. Однако эксперты уверены, что иномарки в России дорожают не только для того, чтобы покрыть издержки автоконцернов. Просто в условиях быстро растущего рынка, каковым пока является Россия, производители часто повышают цены ради большей прибыли. На устоявшихся рынках Европы, Америки и Японии автомобили дорожают гораздо реже.