Александра Буйнова считают настоящим мужчиной. И как истинный джентльмен, он любит женщин и машины. Что касается первых, то он уже давно определился со своим выбором. Его покорили сразу две красавицы — жена Алена и карликовый пудель Машка. Во втором случае — каждый раз его слабое мужское сердце вздрагивает при появлении новой заморской особы. Хотя у музыканта водились романы и с отечественными труженицами.
— Александр, говорят, вы своеобразным образом избавляетесь от своих старых машин?
— Почему своеобразным? Я их просто отдаю по наследству моим администраторам. Понимаете, я в свои авто влюбляюсь, влюбляюсь по-настоящему. А как можно продать свою любовь? Тем более я предпочитаю менять их примерно каждые три года, и если считать такую машину старой...
— ...и что же вы успели подарить своей команде?
— А все, что у меня было: Volvo, Volkswagen Golf.
— А как же Pontiac?
— Так его не стало этим летом. Мой водитель Димка на ней долбанулся лоб в лоб с каким-то бизнесменом на Volkswagen. Слава богу, “подушки” сработали, и он остался без единой царапины. А тот парень пострадал, попал в больницу.
— Наверное, после этого вы своего шофера чуть не убили?
— Ну, Димка-то в этой аварии не виноват оказался! Я, конечно, переживал — все-таки ситуация не из приятных. Да и подарок это был. Его преподнесла одна из моих поклонниц.
— Неплохие вам подарочки преподносят...
— Да. Так, до Pontiac мне в качестве подарков подгоняли Jaguar и серебристую Volvo 440. Нулевую совсем, переднеприводную. Мне ее один спонсор из Риги подарил. А потом уже был Jaguar — красавец небесно-серебристого цвета (по Москве таких штуки три-четыре рассекали). Эта машина прожила у меня всего полгода, а потом ее угнали. Говорят, что позарились на нее ребята с юга, чтобы перегнать в Чечню. Не знаю, насколько это правда...
— Их так и не нашли?
— Нет, конечно. Для меня это была ужасная потеря, как в душу наплевали. Jaguar — очень интеллигентная машина. Недаром говорят — авто для принцев. Угонщики были явно не королевских кровей, так как работали очень грубо, вчетвером. Это случилось году в 94—95-м... В общем, история, о которой я не хочу вспоминать. И вот после этого разбоя та же поклонница подарила мне уже Pontiac Bonneville бутылочного цвета. Когда я впервые сел на него, на спидометре было всего 20 с лишним тысяч км — новый совсем.
— Насколько я знаю, ваш Land Cruiser тоже подарок?
— Считается, что его мне подарила жена Алена. Ну, как бывает в нормальных семьях? Жена что-то себе покупает, а муж вовремя подходит и говорит: “Дорогая, это мой подарок тебе!” Так и у нас с Аленой происходит. Может, это не так романтично, как если бы я утром проснулся, выглянул в окно, а там стоял бы джипчик с бантиком. Но я-то знаю, что лучше своей жены разбираюсь в машинах, и поэтому коня под себя должен выбирать сам. И не просто выбирать, а влюбиться в него! Поэтому когда Алена сказала, что хочет сделать мне такой подарок, то мы пошли с ней в автосалон, я облазил несколько машин, прежде чем нашел свою новую любовь.
— У вас были какие-то критерии отбора?
— Естественно. Вообще-то мне нравятся американские машины. Чисто внешне. На самом деле все водители знают, что они достаточно капризные и часто ломаются. Но я все-таки нашел для себя золотую середину: выбрал японскую Toyota Sequoia, но сделанную для Канады. В ней даже спидометр с километрами, а не с милями. Так что меня все устроило. Тем более это не первый мой Land Cruiser. До этого у меня был “восьмидесятый”. Он еще живой и здоровый — настоящий работяга, как говорят, “вездепрет”. Я его тоже своим ребятам отдал: продавать жалко, а оставлять — зачем мне две машины практически одинакового класса?
— Так, на всякий случай.
— Если сломается какая-нибудь из них? Так самому даже пытаться не стоит ее отремонтировать. Это вам не “Жигули”, где все разобрал, дунул, плюнул и поехал. Помню, когда папа купил “Москвич-407”, так мы его всем двором ремонтировали. Разбирали мосты, коробки, меняли полуоси. Если запчастей не было, приспосабливали от других марок, даже от трактора. Все это было очень весело, и я быстро приобщился к этому делу, знал машину до последнего винтика. А в шестнадцать лет совершил свой первый вояж с друзьями. Папа, естественно, ничего не знал об этом. Стрельнули бензинчику и поехали кататься — ужасно понравилось! Мои приятели даже и не догадались, что это моя первая поездка. Я же понтился перед ними, говорил, что папа мне уже разрешал за руль садиться. Вот так, потихонечку, и научился. Между прочим, за все свои 25 лет водительского стажа у меня не было ни одной аварии.
— Даже не царапали никого?
— Однажды в ГАЗ въехал. И то не по своей вине. Он зачем-то с соседней полосы на мою быстренько переметнулся и встал как вкопанный. Что мне оставалось делать?
— Легко отделались?
— Без больших потерь (смеется). Самая страшная авария у меня произошла на велосипеде. Где-то в начале 80-х у меня появился гоночный велик, на котором я любил рассекать в Крылатском на велотреке. И вот однажды, я уже возвращался домой, когда у меня внезапно отвалилось заднее колесо (скорость была приличная). Я совершил такой перелет, что даже сознание потерял. А когда поднялся, половину зубов на асфальт выплюнул. Пришлось ехать в челюстно-лицевую хирургию. Встретил меня типичный травматолог, которого уже ничем не удивишь. Осмотрел мой рот и говорит: “Вы идите и те зубы, которые после перелома ушли внутрь, вытащите вперед”. Я подошел к зеркалу, в полном шоке попытался хоть один зуб сдвинуть с места, но у меня ничего не получилось. Я снова подошел к травматологу и попросил его помочь. Он что-то протянул, типа: “Ну, е-е-е!”, сунул свою волосатую руку мне в рот и с диким треском вправил зубы.
— А когда участвовали в гонках на выживание, неужели ни разу никуда не вляпались?
— Наоборот, приобрел очень ценный опыт! До этого я-то думал, что водитель-профессионал, все знаю и умею — куда там! Помню, как в первый раз подошел к инструктору, а он мне: “Давай вместе проедемся”. Мне показалось, что я этот кусок трассы прошел совсем неплохо и довольно быстро. Остановились. Инструктор: “Я сейчас объясню тебе, как тут ездить надо: сначала включаешь первую передачу, потом вторую, третью — не нужно, все равно до ближайшего поворота разогнаться не успеешь. Потом — педаль газа в пол и забываешь про тормоза. Попробуем?” Я снова сел за руль. Когда подъехал к первому повороту, по инерции попытался притормозить, а инструктор прижал мою ногу и не дает с педали акселератора ее снять. Я попытался вырулить на полном газу, но вылетел с трассы и застрял в грязи. И тут слышу: “Вот теперь похоже на правду”. Меня не сама по себе скорость заводит, а преодоление каких-то сложностей. Я поэтому-то люблю и по Москве в час пик ездить. Но стараюсь это делать ловко, вежливо, чтобы никому не мешать и никого не подрезать. И этому всему я научился на “гонках”. Жалко, что их прикрыли. На самом деле на таких трассах нужно “чайников” обучать, тогда у нас больше хороших водителей появится, которые будут уважать не только себя, но и других.