Наша придорожная милиция по структуре и образу действия чем-то напоминает Организацию освобождения Палестины. В ГАИ, как и в ООП, есть своя штаб-квартира, свой лидер, дела которого либо пугают, либо откровенно огорчают, есть разрозненные опорные пункты по стране, а члены организации постоянно устраивают налеты из-за угла, устраивают засады под кустом и нападают на зазевавшихся одиночек.
При этом что ГАИ, что ООП постоянно декларируют свою готовность к мирным переговорам. И вроде бы двери у них всегда открыты для оппонентов.
Но поскольку ГАИ все-таки боится народа, с которым сражается и которому не сделала ничего хорошего, на дальних подступах к любому опорному пункту по легальным разборкам с населением выставляются заслоны. Вплотную подъехать нельзя: забор и КПП, на входе автоматчики. За дверью еще одна огневая точка, паспортный контроль и допрос на входе. А попытка войти в кабинет вообще напоминает бросок Матросова на амбразуру.
В ГАИ Подольска, во 2-м спецполку ДПС Московской области, все как “полагается”: неприветливость к посетителям и откровенное нежелание с ними общаться. Разница только в том, что это одно из немногих зданий, в котором состоялся грандиозный ремонт. В Подольской ГАИ богато, чисто и респектабельно. Видно, денег потрачено избыточно много. Особенно впечатляет мраморная лестница. Но с проникшими на этот объект людьми здесь обращаются так, как принято в большинстве подобных подразделений: с готовностью вышвырнуть вон и умением дать понять, что автоматчик есть не только на входе, но и на заднем дворе, возле глухой стенки, всегда готовый обслужить всех сразу, одной очередью. Как известно, всякий боец Организации освобождения Палестины, как и любой сотрудник милиции, готов дать отпор в любую минуту. Майор Анатолий Прокопьевич Пантелеев, старший оперативный дежурный, рядом со своим кабинетом вдруг обнаружил какого-то гражданского. Что делать? Конечно же, гнать! А то ведь мало ли что: и не положено, и вообще враг. Но человек оказался упрямым, может, потому, что пришел в ГАИ Подольска не на блины, а по делу, да тем более не к Пантелееву, вовсе и не ему, стало быть, решать, где стоять посетителю, а где нет.
Но майор Пантелеев за родные палестины вступился всерьез.
— Здесь нельзя стоять! — заявил доблестный служака.
— Почему, — удивился гражданин? — Здесь нет ни одного знака, что стоянка пешеходам у подоконника запрещена, как, впрочем, и остановка.
— А потому, что здесь вообще никому нельзя находиться, это внутреннее распоряжение.
Но видя, что налогоплательщик не собирается исполнять секретные милицейские приказы, понимая, что для борьбы с народом все средства хороши, а также, видимо, разозлившись на отсутствие страха в его глазах, г-н Пантелеев напряг интеллект и начал пугать, как ему показалось, по-настоящему:
— Немедленно покиньте этаж, по этой лестнице ходят собаки!
Трудно сказать, почему майор считает, что собаки страшней милиционеров, да и вообще, учитывая позднее время, они скорее всего уже все переоделись в гражданское и разошлись по домам. В общем, известие о собаках, гуляющих по мраморным лестницам, не испугало человека, хотя и удивило.
— Ничего страшного, товарищ майор, я привитой, — на всякий случай сообщил он.
Но старший оперативный дежурный в прививки не поверил. Поэтому решительно убежал, пообещав найти того, кто пропустил не боящегося собак гражданина.
Интересно, что это во 2-м спецполку ДПС Московской области за собаки, для которых возводят шикарные лестницы (и почему по ним нельзя ходить людям)? А может, это те самые борзые щенки, которыми теперь берут взятки в ГАИ?