Если дрэг оказался вдруг...
Для начала выясним: что же такое уличные гонки?
Как явствует из статьи в “Википедии”, дрэг-рейсинг (распространен также неверный вариант прочтения: драг-рейсинг) — это гоночное соревнование, являющееся спринтерским заездом на дистанцию в 402 метра (1/4 мили). Реже проводятся заезды на 1/2 мили (ок. 804 м), 1/8 мили (201 м) либо на мерную милю (1609 м). По сути дрэг-рейсинг является гонкой на ускорение, проводящейся на прямой трассе. Особую популярность гонки этого типа снискали в США, где проводятся уже более полувека. Наиболее распространенными дисциплинами являются гонки автомобилей и мотоциклов с поршневыми двигателями. Однако существуют соревнования для реактивных автомобилей и мотоциклов, электромобилей, скутеров, велосипедов и даже тракторов и газонокосилок. Существует и такой вид дрэг-рейсинга, как стрит-челлендж — гонки на время по городу с обязательным прохождением через контрольные пункты. (К слову, стритрейсеры считают это направление наиболее опасным для окружающих: езда-то идет по всему городу, а не по отдельной улице.)
Стритрейсинг — это тоже гонки по городу. В статье в “Википедии” этот тип гонок обозначен так: форма неофициальных и зачастую незаконных автомобильных гонок, которые проходят на общественных дорогах. Уличные гонки могут быть или самопроизвольными, или хорошо запланированными и скоординированными. Уличные гонки родились в США в 30-е годы прошлого века. Противники уличных гонок указывают на потенциальную опасность для других участников дорожного движения, а также юридические последствия в результате инцидентов. Любители уличных гонок (стритрейсеры) зачастую объединяются в клубы. К людям из одного такого клуба обратился за консультацией корреспондент “МК”.
Как это выглядит
21.00. Окрестности смотровой площадки на Воробьевых горах. В этом месте и в это время собираются любители быстрой городской езды. Но не отморозки, а те, кому нарушать надоело давным–давно. Те, кто еще не наигрался, собираются ближе к смотровой. Мой гид — Сергей (никнейм SOS). Он — один из родоначальников движения стритрейсеров в России.
Как только я выбираюсь из машины на улицу, чувствую какой-то резкий запах. Морщу нос. Мои новые знакомые смеются, заметив это:
— Это резина, брат! Привыкай!
То и дело мимо перекрестка, где мы стоим, с ревом проносятся машины. Мои собеседники объясняют, что в Москве, как и везде, гонщики бывают разные. И владельцы дорогих авто, и разного рода новички. Само собой, клубы еще делятся на любителей тех или иных машин. Собирается каждый клуб здесь, поблизости, но в отдельном от других месте. Прошу рассказать о недавней аварии, о том, кто виноват, по их мнению, в трагедии.
Сергей объясняет, что в какой-то мере ответственность лежит даже на зрителях. Гонки проводились практически в промзоне. (Обычно для нелегальных заездов выбираются именно такие улицы.) Поздно вечером. Случайных людей там быть почти не могло. Организаторы же фактически устранились от своих обязанностей. К гонкам допускали, веря водителям на слово. Ну и участники, само собой, должны думать головой.
Естественно, спрашиваю о том, как решается вопрос с милицией. Неужто как в кино — когда организаторы перегораживают, скажем, мост, и гонщики меряются силами, пока полиция не среагирует? Нет. Такого не бывает. С милицией, как правило, “договариваются”. В остальном довольно похоже на кино.
— Приезжает человек, говорит, что его тачка готова во всех смыслах. И его никто не проверяет. Зрители тоже бывают хороши. Обступят старт со всех сторон. Ну и результат: машину “повело”, водитель не справился с управлением. Итог вы знаете.
Рокот автодрома
Спрашиваю: отчего любители сверхбыстрой езды не гоняют на подмосковных автодромах? Оказывается, своя площадка у стритрейсеров уже была. В Тушине. С огороженной зрительской зоной и нормальной трассой. Но пару лет назад ее отобрали. А в Подмосковье едут не все. Дорого. Как же так, удивляюсь я. Насколько мне известно, “зарядить” — переделать машину — стоит больших денег. И что же, на “зарядку” деньги есть, а на оплату трассы — нет?..
— Ты пойми. Очень много народу “заряжает” отечественные тачки. Молодежь покупает на родительские деньги машину, затем в Южном порту ее “накачивают” всем что есть. Ну а на трассу уже не хватает. И, кстати, многие из уже опытных и состоявшихся водителей тоже не могут позволить себе гонки на автодроме. Сам посчитай: два заезда — это уже сто баксов. Есть автодром для кольцевых гонок за приемлемые бабки, но там на 402 метра дистанции нет. Мы сами ездим в Киев. Там за сто долларов с человека можно гонять хоть весь день. В прошлый раз мы так там наездились, что под вечер на машину глаза не смотрели…
Выход из тупиковой ситуации с нелегальными заездами Сергей видит один: надо предоставить трассу для гонок. Иначе с этой проблемой не справиться. В Москве машин много, молодежи на таких машинах тоже хватает. А значит, гонять будут, несмотря ни на какие запреты.
Пока мы беседуем, мимо продолжают носиться стритрейсеры. Вот стартует с перекрестка поперек улицы с односторонним движением огромный, как сарай, “Субурбан”. Назвать водителя нарушителем Правил дорожного движения язык не поворачивается. Это уже что-то другое. Ребята тоже смотрят на лихача и комментируют его действия так:
— О чем думает?.. Машина весит 3 тонны. Это внедорожник, а не болид. Ну зачем его “заряжать”?!
Что тебе снится, рейсер Пантера?
И тут к нашей компании опять же с ревом подкатывает очередной участник тусовки. Праворукая “японка”, в салоне — очень милая девушка. Прошусь с нею прокатиться, что называется, “с ветерком”. Никаких проблем.
Усаживаюсь в глубокое анатомическое кресло рядом с водителем. Девушка представляется экстравагантно. Ее в этой среде зовут Пантерой. В гонках уже 12 лет. Водит авто 15. По профессии… автослесарь. Я столбенею. Если не считать киноавтослесарей, это первая увиденная мною в жизни барышня-автослесарь. Пока мы стартуем по считающейся “несчастливой” трассе в сторону смотровой площадки (тут как-то тоже произошла авария с погибшими и травмированными), спрашиваю Пантеру о максимальной скорости ее автомобиля. Пантера успокаивает:
— У меня отсечка на 185 километрах в час срабатывает. Считаю, что быстрее не надо, хотя, сами понимаете, могу ее снять.
Мы останавливаемся перед светофором. Тут Пантера оборачивается назад и спрашивает кого-то в темноте:
— Ну, ты там в порядке, дорогой?..
Я в изумлении с немалым трудом поворачиваюсь в тесной кабине. Оказывается, сзади, в крошечном (как и у большинства спортивных авто) пассажирском отсеке, на специальном, как и положено, сиденье сидит сын Пантеры. Этому “гонщику” 2 года и 7 месяцев.
— А не страшно?
— Я уверена в себе, уверена в своей машине, в обстановке. Чего бояться?..
Мы стартуем. На самом деле — ничего страшного. Ну, относительно быстро и резко.
Пантера сообщает, что про нее уже снимали кино. Первое время от поклонников отбоя не было. Узнавали на улице.
Но вот после относительно спокойного отрезка нашего мини-путешествия Пантера давит “тапку в пол”. Движок рычит, мы несемся по ночному асфальту сквозь сумрак осени. А малыш на заднем сиденье лишь однажды бросил реплику: “Вот машина!..” Это он увидал тусовку возле одного из клубов. На секундочку представляю, какой Вин Дизель вырастет из этого хлопца. Хорошо еще, что я к тому времени буду в лучшем случае глубоким пенсионером…
Ответственные гонщики
Возвращаемся к месту старта. Спрашиваю у Сергея: как же все начиналось?
— Да году в 90-м. Насмотрелись фильмов. Здесь и тусовались, на смотровой. “Заряжали” все, что удавалось достать, — “копейки” и прочее. Потом перешли на другие машины…
О количестве участников нелегальных заездов мои собеседники разного мнения. Одна из девушек считает, что таких в Москве процентов 60 от общего количества автолюбителей. Мол, погонять любят все. И очень многие нет-нет да и впишутся в заезд. И это ведет к тому, что случилось на Промышленной улице.
Другая моя собеседница (никнейм Иришка) считает такое положение вещей недопустимым. Она ратует за пропаганду нормальной жизни. Без насилия и культа денег. Иришка выдает целый монолог на эту тему. О том, что у нее двое детей, о том, что она как мать не допустит, чтобы кто–то из них принимал участие в нелегальных гонках. Что сама водит в принципе аккуратно и, кстати, в нелегальных гонках никогда не участвовала. Прежде всего из-за ответственности перед детьми и другими участниками движения. Честно говоря, такую нотацию я готов был услышать где угодно, но только не здесь.
Милые, увлеченные хорошими и мощными машинами люди. Но в таком случае — кто же давит зевак насмерть? За ответом на этот вопрос пришлось немного отъехать. Коли здесь не знают ответа, то, может быть, в курсе другие ночные гонщики?..
Тень криминала
Здесь же, в окрестностях МГУ, видим еще большее сборище на разных автомобилях. Машины припаркованы тесно. Возле них стоят общаются владельцы.
Прошу ребят наговорить на камеру свое мнение об аварии в Царицыне. А они что-то не торопятся прославиться. Соглашается побеседовать лишь один участник тусовки. И рассказывает примерно то же, что и предыдущие мои собеседники. Что виноваты не только организаторы, что зрителям тоже надо думать головой и что неплохо бы выделить трассу для гонок. Ничего нового.
В поисках ответов хожу от одной группы любителей машин к другой. На камеру говорить люди отказываются. Ерунда какая-то. Все старательно передвигают стрелки друг на друга.
Вот компания молодых ребят, явно выходцев с Кавказа. И смелые джигиты уверяют меня, что они в гонках не участвуют. А кто тогда участвует?..
Все же, походив-поспрашивав, выясняю следующее. Оказывается, по мнению некоторых моих собеседников, этот вид досуга (стритрейсинг и пр.) крышуется представителями чеченской диаспоры. Именно они не поделили деньги от заездов, и трасса в Тушине была потеряна. Теперь все гоняют где попало.
Впрочем, когда мы связались и с экспертом, сведущим в тематике нелегальных заездов, то спросили его о криминальной чеченской “крыше”. В ответ услышал: “Да понты все это! Ребята молодые, хочется им крутизны нагнать. Вот и развивают эту тему с “крышей”. Нет там таких денег, чтобы устраивать игры в мафию. А решать проблему надо только одним способом — дать людям возможность устраивать заезды легально”.
Очевидно, это единственный выход. Столичный стритрейсинг — явление достаточно массовое. И запретом его можно только окончательно загнать в подполье, только усугубив ситуацию.