И ведь что приятно – все друг друга знают и каждый понимает кто тут по чем. Литр выпитого, килограмм украденного, кубометр спиленного – у всех на виду. И деваться неуда. Дороги-то нет. Поэтому вся жизнь пешком, либо на тягловой скотине, ну иногда по зимнику, если кто сунется. А так все на своих двоих. То ли пожизненная физкультура, то ли выживание за счет самого себя. Зато экология! Как только результаты жизнедеятельности снегом накроет, так сразу можно грезить всеобщей чистотой и гордиться свежим воздухом.
И если из этого природного рая, иногда обзываемого «медвежьим углом», судьба выбрасывает в город, устоять против натиска цивилизации помогают только деревенские повадки, заложенные с детства ориентиры, закрепленное на свежем воздухе понимание что такое хорошо и что такое плохо. А поскольку все вокруг сформированы в шкале иных ценностей, свое деревенское в себе приходится прятать и уберегать, чтоб не испачкали чужими ориентирами и городским укладом.
Селянин всегда добрей горожанина. Никогда не обижается, не особо спорит и лишь крепчает под всеобщим натиском уверенностью деревенской правоты в себе. Зато при первой же возможности деревенский придет на помощь, надежно подставит плечо и, что особенно ценно, тактично обрисует верный путь к праведным истокам истинной природы, поддержав не только делом, но и уместной подсказкой о неверной и тяжкой жизни горожанина вопреки сельскому раздолью, сохраненному в собственной душе.
А если удается оказаться на самом верху, деревенский начинает сеять добро крупной мерой, привычным размахом, во всю сельскую ширь познанной в детстве воли. И если ему не мешать, благоустроит все вокруг по максимуму, щедро добавив правильных истин природной простоты в обремененную бетоном и затоптанную автомобилями городскую жизнь.
Понятно, что асфальтовые люди счастья своего не понимают. Но это по невежеству. Потому, что разучились слушать пение птиц, ходить босиком по росе и видеть восход не через европакет, а между сопок. Истинный крестьянин всегда силен духом и потому готов помогать людям даже вопреки их желаниям. Да и разве это желания? Это ведь заблуждения. А о людях надо заботиться, подталкивать их на правильный путь… Ведь негоже все время на машинах ездить. Надо и пешком ходить. Ведь это полезней. А ходить-то и негде… Траву давно не сеяли, газонов нет, пешеходных дорожек не сыскать… Значит, надо помочь… Как-то избавиться от ненужного, тяжкого, вредного типа автомобилей, общественного транспорта, всяких такси и автобусов, асфальта, дорог, стоянок возле домов… Чтобы люди свободно и с наслаждением гуляли километры за километрами, а лучше десятки километров и рядом ни одного автомобиля — ни своего, ни общественного… И чтоб до метро не дойти… И чтоб машин ни у кого не осталось — пусть продадут, либо поставят на прикол во дворе и продолжат наслаждаться пешеходной жизнью… И хотя город слегка крупней родной деревни и не всегда можно поспеть на другой конец на своих двоих, так это с непривычки… Раньше ведь в земскую школу ходили от заката до рассвета, а иногда и в университет с рыбным обозом… А еще надо, чтоб в походке легкость прибавилась… А то косолапят вокруг на каблуках — в пимах оно верней, а все потому, что асфальт вокруг. А как только плиткой выложить, воссоздав природную волну и неровность травяного луга, так всем сразу полегчает от искренности нахлынувшей простоты…
Для того и мэр, чтоб сделать правильно, подтолкнуть к верному, улучшить все, до чего местные сами не додумались… Вот и Никольская улица в Москве стала пешеходной. А в ноябре навсегда перекроют Большой и Малый Толмачевский переулки, Лаврушинский переулок, Ордынский тупик, Климентовский переулок, Болотную площадь и охватят проектом всеобщего пешкодрала близлежащие улицы на общую сумму в два пешеходных километра. А по сравнению с тем, что имела Москва в пчеловодческие времена, количество пешеходных зон поначалу вырастет в шесть раз. Затем общая длина упоительного слияния человека с природой увеличится на 50 км… Но поскольку деревня в столицу забралась навсегда, до 2025 года в Москве площадь пешеходных зон в центре увеличится в 60 раз. И станет здесь замечательно, как там, куда машина только по зимнику, а все остальное время жизни полагается любить и постигать малую родину исключительно ногами.
А еще летом деревенские, в отличие от городских, купаются в речке. Всем селом. Надо бы и москвичам организовать всеобщее наслаждение забытыми сельскими удовольствиями, а несогласных штрафовать, либо кидать в воду принудительно, чтоб для их же пользы… И люди будут чистые, и сам город прямо как родное село, название которого происходит от мансийского някси — «грязь»…